Андрей Стрельцов
Сергей постоял у окна, затем отошел к письменному столу. На столе - чертеж. Последний чертеж к дипломному проекту, только что испорченный нечаянно упавшей на лист каплей туши.
- Перечерчивай!
Приготовил новый лист. Прижал непослушные уголки стопками книг, заточил карандаш…
Звонок…
- Да, слушаю!
- Здравствуй… я… приехала, - трубка выплеснула очевидно заранее приготовленную фразу и замолкла. Отчетливо стал слышен вечный телефонный прибой.
- Хорошо, - Сергей не знал, что ей сказать.
- Ты рад?
- Рад.
- Я… приду?
- Нет! То есть я бы с радостью, но… Давай встретимся не у меня, а…
- В парке у фонтана?! - голос в трубке заметно оживился. - Через час.
- Да. Давай там. Через час.
- До встречи?
- До… - фразу Сергея прервали короткие гудки. Очевидно, незнакомая собеседница поспешила в парк.
Он представил, как сейчас она бежит по мокрому асфальту, как постукивают-позвякивают металлические набойки на каблучках, как она то и дело поглядывает на часики, спотыкается, торопится…
- Повезло же какому-то… - протянул мечтательно, положил трубку и вновь направился к письменному столу. Но чертежом заниматься уже не хотелось. Шум ливня за окном навевал сон. Сергей растянулся на диване (руки в замок и за голову), неожиданно рассмеялся:
- Дуреха влюбленная! Промокнет до нитки, - закрыл глаза и незаметно заснул.
Разбудил его дробный торопливый стук в дверь. Вскочил, полусонный, бросился открывать. В дверном проеме огромный мокрый зонт, за ним - шуршание.
- Вы к кому?
Зонт закрылся. Оказалось, что его держит в руках совершенно незнакомая девица. Смешная мокрая курица.
- Здрасте! Новиков Станислав здесь живет?
- Нет. Здесь живет Сергей Новиков.
- О-ой!.. Так значит я… О-ой!..
- Ошиблись. С кем не бывает? До свидания, - Сергей начал закрывать дверь.
- Постойте, а где же Стасик?
- Откуда ж мне знать?!
- Так ведь я ему звонила и…
- Ну?!
- Говорила с ним, встречу назначила…
- Ну?!
Тут за спиной Сергея зазвонил телефон. Он поднял трубку, но связь прервалась и раздались короткие гудки. Повернувшись к двери, Сергей увидел на лице девицы сложную смесь различных выражений: раздумье, сомнение, надежда, разочарование…
- Ну?!
- Скажите, это я вам звонила, да? Часа два назад? Да?
- Да, мне звонили, но я не знаю, вы ли. Кто-то ошибся номером.
- Значит, ошиблась… - посетительница сделала неповторимый жест руками (как-то по-особенному развела их и уронила: что ж…) и сразу стало понятно: она на грани отчаяния.
- Простите, я пойду, - раскрыла зонт и начала медленно спускаться по лестнице к лифту.
- Странная какая-то, - Сергей пожал плечами, закрыл дверь, вернулся в комнату.
На столе лежал готовый к работе чистый лист, отточенный карандаш. Собравшись с духом, Сергей начал чертить.
Работа была почти закончена, когда вновь раздался телефонный звонок. Подняв трубку, Сергей услышал:
- Простите, но это снова я. Я вас, конечно, отвлекаю?
- Нет, что вы! - чертеж удался, и Сергей был теперь в благодушном настроении.
- Я вдруг подумала, что адрес-то ваш…
- Простите, о чем вы подумали?
- Видите ли, мы с ним переписывались. Я отправляла письма на адрес почтового отделения. Недавно решили встретиться. Он дал мне адрес… Мне проще приехать: я это город знаю, я… А он работает… Я приехала, хотела позвонить: неловко как-то без предупреждения. В справочном дали номер, и вот…
- Вы думаете я вас разыгрываю? Нет! Я не Стасик. Простите! - Сергей едва сдержал раздражение.
- Да нет, я не думаю, - трубка замолчала. - Только как же он так...
Сергей не знал, что сказать. Ее молчание было таким же красноречивым, как тот неповторимый жест (по-особенному развела руки и уронила их: что ж…). Телефонный прибой напоминал шум льющего за окном дождя. Помехи, словно густая сетка, разделили Сергея и ту, что была на другом конце провода. "Как же так, как же так, как же так," - пульсировало в висках и пальцах, сжимающих трубку телефона. Незаметно пульсация стала звуковой: связь прервалась и раздались короткие гудки. Она ушла.
Сергей довольно долго не решалсясделать то же самое, слушал, слушал… Затем бережно опустил трубку на рычаг. Вернулся к столу.
Дождь за окном шел, не переставая. Шум его заглушал все уличные звуки: гул моторов, шорох шин, голоса людей… Небо было затянуто густой серой пеленой. На почти законченном чертеже красовалась большая нечаянно сорвавшаяся капля туши.
июнь 2000 г.